Ааргх в Эльфятнике - Страница 38

Я пожал плечами. Возможно, что и так. Хотя… было бы там чего стесняться. Голый белый червяк с тонкими ножками, впалым пузом и тремя героическими волосинками на цыплячьей груди…

— Отвернитесь вы все хоть, — жалобно попросили гномы.

Через пару минут они предстали перед нашими взорами, прикрытые лишь бородами да широколезвийными секирами. Вид у парней был абсолютно несчастный, глаза полны тоски и скорби, а губы вздрагивали так, что одна случайная смешинка — и оба родственника разревутся на месте…

— Куда идти в сторону какую нам?

— Туда. — Эландер махнул рукой в направлении угасшего созвездия. — Привала не будет, к закату солнца мы заглянем в глаза своей судьбе. Ибо истинным героям неведом страх, а их кончина должна быть запоминающейся и…

Я улыбнулся и похлопал его по плечу, ненавязчиво предлагая заткнуться и не доводить ни меня, ни остальных. Эшли на законных основаниях встал во главе отряда, за ним потопали гномы, за гномами — стройный остроухий, мне же опять досталась почетная роль замыкающего. И кстати, очень хорошо, что первыми шли именно Эшли с Туромом и Нетуромом, потому как у меня появилась редкая возможность немножечко почитать на ходу. Рискованно, конечно, солнце слепит, а от страниц вдвойне, но очень уж хочется…

«Общеизвестно, что человек, ступающий на путь познания чародейских наук, может относиться к двум типам. Первый — сухой педант, не имеющий фантазии и не познавший радости творческого труда. Ибо без педантичного, холодного ума, трезвого расчета, доведенного до совершенства искусства запоминания формул и чисел невозможно стать магом. Одна ошибка в заклинании — и дух, вырвавшийся из-под контроля, убьет неудачника. Таким образом, чтобы добиться хотя бы малой толики знаний, маги вынуждены посвящать учению долгие годы. Как правило, молодые волшебники, получившие титул и диплом за шесть-семь лет учебы, встречаются только в дрянной литературе…

Второй тип — человек, обретший способности к волшебству в результате другого волшебства. Часто умирающие в муках маги перекладывают свой дар, как проклятие, на плечи друга, родственника или случайного прохожего. Этот несчастный будет иметь возможность творить настоящие чудеса, искренне не понимая, откуда он знает и помнит те или иные жесты, формулы и слова. Но незнание не спасет его от ответственности. Как правило, такие «сырые» маги не имеют должного самоконтроля, легко поддаются страстям и гибнут, подобно мотылькам, прилетевшим на пламя свечи. Покуда существует мир наживы и денег, будут существовать и различные магические школы, им нет числа, как нет стыда у преподающих там шарлатанов…»

Последнее в самую точку! Если кое в чем я бы еще поспорил, считая некоторые утверждения голословными, то насчет преподавателей волшебных наук сомнений не вызывает — все они отпетые шарлатаны и авантюристы.

Разумеется, ни один приличный маг не пойдет работать в школу, он всегда устроится при королевском или хотя бы герцогском дворе. Ну а тот неумеха, что не достиг придворного уровня, может, и будет преподавать, да только кого он воспитает? Бледную копию самого себя? Вот по этой-то причине истинных волшебников (что добрых, что злых) можно по пальцам пересчитать. А мелкой шушеры с ограниченными магическими навыками — на пятачок пучок! Причем с явным уклоном в «темную» сторону. Парням зарабатывать надо, семью кормить, а уж молоденьких ведьм развелось… Буквально куда ни плюнь!

Кажется, я не удержался и плюнул. Что в очередной раз спасло жизнь моему хозяину. Просто Эшли именно в этот момент повернул голову и черная стрела, вместо того чтоб попасть ему в горло, лишь оцарапала мочку уха.

— Засада! — хрипло прошептал эльф.

Прямо перед нами из песка поднялись две фигуры в черном, с арбалетами в руках. Не знаю уж, как они не запеклись в песке на такой проклятой температуре, но дорогу оба убийцы загородили весьма решительно. Каждый был вооружен и настроен серьезно, так что если бы не гномы…

— Еоу-у!.. — дружно выдохнули нападающие, во все глаза уставившись на голых бородачей.

Ну да, наверное, встретить обнаженного гнома — это еще большая редкость, чем розовый мамонт в юбке, летящий на метле куда-нибудь на деревенские танцульки. Туром и Нетуром опять по-девчоночьи покраснели, но тем не менее времени на второй изумленный вздох убийцам уже не дал никто. Один рухнул с эльфийской стрелой в горле, а второй, промахнувшийся в стрельбе по Эшли, в мгновение ока получил обухом топора в лоб и ушел в прострацию.

— Бейруби-рубибей!

— Фу-у! — Племянник главнокомандующего едва успел заслонить жертв нашей самозащиты. — Фу, кому я сказал?! Зачем сразу убивать, нам что, и поговорить с ними не о чем? Вот допросим, пообщаемся, побеседуем по душам, тогда и добивайте их на здоровье. Я прав, Малыш?

— Гр-р-р… — Мне не оставалось ничего, кроме как согласиться. Предложение было вполне разумным, да и подобное любопытство часто спасает жизнь наемнику. — Эшли прав. Парни, поднимите вон того, стукнутого. Он вроде уже вменяемый…

— Пытать сами будем его, мы чем?

— Валяйте, — переглянувшись с графом и эльфом, разрешил я.

Оба родственника мигом выкопали в раскаленном песке изрядную ямку, засунули туда наемного убийцу и быстренько закопали его по шею. То есть ноль фантазии и максимум неудобств всем — и жертве, у которой на солнцепеке вживую жарятся мозги, и нам, на том же пекле наблюдающим за этим неинтересным процессом. Впрочем, ждать пришлось относительно недолго — уже через десять минут несчастный взвыл, умоляя, чтоб мы его убили! Гномы одномоментно изобразили яркий боевой танец с жонглированием топорами у самого носа жертвы и, не дождавшись аплодисментов с нашей стороны, предложили Эшли попробовать перейти к чисто дружескому общению…